Резцовая гравюра соединяет в себе как бы два начала: момент напряженности формы, активности пластики, то есть энергетический элемент, и начало нивелирующее, статическое, уравновешивающее, то есть элемент упорядочивающий. У Мантеньи и художников его круга, у Поллайоло верх берет первое из названных начал. У Дюрера оба элемента объединяются в абсолютном равновесии. Но уже у Луки Лейденского, а особенно в последюреровском резце (братья Бехамы, Альдегревер и т. п.) все более преобладают черты второго элемента. Это можно обобщить в такую рабочую схему: в кватроченто вперед выступают энергетические свойства резца; упорядочивающая система Высокого Возрождения находит адекватное выражение в упорядочивающей системе резцовой гравюры, сохраняющей еще энергетическое начало недавнего прошлого; но чем дальше, тем больше верх берут нивелирующие его свойства — с одной стороны, строгая логичность, конструктивность, абстрактность штриховедЕния, с другой — виртуозность, тенденция к иллюзорности, к передаче поверхности предмета. И если первое свойство закономерно адаптируется классицизмом XVII века, то второе, особенно в XVIII веке, прямо ведет к репродукционному истолкованию.trinitymodel.narod.ru
Резец — первая из репродукционных техник гравюры. В этом своем качестве он зарождается в Италии; уже Боттичелли делает рисунки для гравюр и Бальдини переводит их в резец, школа Мантеньи воспроизводит рисунки своего учителя. На Севере репродукционная гравюра появилась позднее, там были копиисты — Израэль ван Мекенем или Венцель из Ольмютца, копировавшие Шонгауера или Дюрера, но не репродукционисты. Можно предположить, что в этом вообще сказывается протестантское, северное происхождение гравюры, где она гомогенна, тогда как на юге она первоначально только средство — почему там раньше улавливают ее репродукционные, популяризаторские возможности.
Однако история собственно репродукционной гравюры начинается с Маркантонио Раймонди. Под воздействием гравюр Дюрера он выработал схему штриховедЕния, пригодную для перевода скульптуры или картины с отчетливой пластикой в гравюрную репродукцию. Он создавал при этом как бы сеть линий, позволяющую ему передавать выпуклости и вогнутости форм, минуя другие, более личностные свойства оригинала (колорит, фактура, взаимоотношение формы и света и т. п.).
Следующий шаг был сделан Корнелисом Кортом, открывшим, что сам резцовый штрих способен варьироваться по толщине, набухая в иных местах, утончаясь в других, сходя на нет в окончаниях. Этим воспользовался и сильно педалировал сам прием Гольциус, который не только подобным пульсированием линий преувеличивает мускулистую рельефность своих фигур, но подчас использует его в почти пародийных целях («Геркулес»), причем кажется, что художник пародирует здесь не только мифологические образы, но и саму резцовую технику (впоследствии эти набухания и сужения, эта пульсация линий используются преимущественно в целях виртуозности, особенно в репродукционной гравюре XVIII века — семейство Древе, семейство Одранов и т. д.).trinitymodel.narod.ru
Окончательную стандартизацию резцовой репродукционной гравюры совершила мастерская Рубенса, научившись переводить все виды живописи — от беглого наброска до законченной картины — в гравюру одного типа штриховедения. Рождается выработанный, окончательно рационализированный синтаксис, строгая, регулярная, систематическая линеарная структура, пригодная для перевода на свой язык всех видов искусства.
В этом процессе стандартизации надо отметить роль издателей
гравюр (из ранних, деятельность которых относится еще к XVI веку, назовем Иеронима
Кока в Антверпене и Антонио Лафрери в Риме). В своем стремлении к широкому сбыту,
к разнообразию сюжетов, к быстроте исполнения они выработали своеобразное разделение
функций: гравер резал доску по черно-белому рисунку рисовальщика, сделанному
с картины живописца или скульптуры ваятеля. Резцовая гравюра вследствие этого
оказывалась не столько копией с копии, сколько переводом с перевода, — все индивидуальное,
характерное исчезало, оставались лишь общие места, что, естественно, поощрялось
издателями, чьим именем часто только и подписывалась гравюра: вся продукция
должна была иметь единый стиль, удовлетворить этому можно было, лишь приняв
определенную безличную линейную структуру, годную для всего. Рубенс был прямым
наследником Кока и Лафрери и сыграл еще более роковую роль в этой стандартизации
языка.trinitymodel.narod.ruДля этого торжества застылого синтаксиса, может быть, показательнее всего история портретной гравюры резцом.
Меллан строит свои резцовые портреты как строго
рациональную структуру: редкие параллельные линии, почти без перекрещивания
— чистая формула графичности, как бы воплощение картезианской логики (логичность
штриховедения Меллана приводит его к мысли, что одной артикулированной линии
достаточно для изображения, что штриховка вообще избыточна, и он режет «Плат
св. Вероники» одной бесконечной артикулированной, пульсирующей спиралью). Но
уже законченные резцом профессиональных граверов офортные портреты Ван Дейка
примечательны, в первую очередь, своим выработанным схематизмом: одинаковые
завитки волос, кривые линии, проложенные точками в тенях, концентрические круги
зрачков и т. п. Именно эти законченные листы из «Иконографии» стали образцом
для последующей портретной гравюры резцом (даже примененная Ван Дейком офортная
подготовка для дальнейшей работы штихелем стала стандартным приемом в XVIII
веке). И Нантейль, и Эделинк — вершины резцового портрета — разрабатывают на
этой основе трудоемкую систему, которая позволяет переводить любой живописный
или рисуночный портрет на язык резцовой гравюры, — отчетливо моделированная
сетка характерных для резца равномерно изогнутых, упругих штрихов, связанных
тонким пунктиром точек. Структура поглощает все, диктует самый характер образа:
между резцами Нантейля, делавшего портреты, как правило, по собственным рисункам,
и Эделинка. всегда исполнявшего их по чужим живописным оригиналам, нельзя найти
различия — первые нисколько не более личностные, чем вторые. Такая выработанная
система позволяла отдавать доску помощникам, которые гравировали значительную
ее часть. Именно такого типа резцовый портрет дошел почти до нашего времени
в виде печально знаменитых «портретов на стали».
Характерно, что резцовая гравюра при всей своей стандартности,
шаблонности оказалась господствующей техникой — не только количественно, но
и определяющей всю эстетику гравюры. Даже обрезная ксилография — технологически
противоположная резцу — уже в XVI веке попадает под его воздействие. А про офорт
и говорить нечего, Ван Дейк вообще не решается исполнить «Иконографию» в этой
технике, отдавая свои замечательные офортные доски ремесленникам резца; Калло
— первый профессиональный офортист — старается максимально приблизить штрих
своих офортов к резцовому; а из первого руководства по гравюре А. Босса (1645)
вплоть до последнего его издания, полностью переработанного Н. Кошеном Младшим
(1758), видно, что для этих законодателей гравюры идеал офортной линии — линия
резцовая. Надо было обладать или фанатизмом Сегерса, или независимостью Рембрандта,
чтобы выйти из-под диктата резца.